Никто, кроме меня - часть 4 - Disciples - Библиотеки Невендаара

Никто, кроме меня
Часть 4

Проснулся я в доме Виктора. Яркий солнечный свет и пение птиц вселяли надежду, что вчерашние события были лишь ночным кошмаром. Но лужа чёрной крови на полу говорила об обратном. Я вышел в зал. Все сидели за столом и ели. Дария тоже сидела, пред ней стояла нетронутая тарелка с едой. Я молча сел на своё место.

Первым заговорил Эльрик.

- Виктора похороним в склепе сегодня. Завтра отправляемся в путь. Гёссер, ты едешь с нами, покажешь разлом. Дария, ты остаешься главной по хозяйству. - Девушка не отразила и тени эмоций. Эльрик встал и подошёл к ней. - Мы вернёмся и что-нибудь придумаем.

Он положил ей руку на плечо, Дария не шелохнулась.

- Отряд, за работу.

Все разом встали и вышли. Мы с Дарией остались наедине. Что я мог ей сказать тогда? Я не знаю. Я не мог исправить случившегося. Но случившееся могло исправить меня. Я встал, убрал посуду, кроме тарелки Дарии, и принялся приводить дом в порядок. Может я хотел хоть как-то загладить свою вину, может просто хотел забыться в рутинной работе, не знаю, но просто сидеть и наблюдать я больше не мог.

Похоже бой разворачивался в доме. Первые капли чёрной крови видны у двери. Затем большая лужа под столом. В итоге демон хотел спрятаться в спальной, где его и добили. Я стёр следы крови, поставил на место вещи. Во дворе догорал костёр, похоже на нём сожгли трупы демонов, его я трогать не стал. Я зашёл в конюшню, она была совершенно пуста. Нет, вещи остались на месте, но присутствия Виктора и Гользи уже не чувствовалось. Все было мертво. Пришёл Тихий и мы втроём пошли на кладбище проститься с Виктором. Дария не проронила ни слова.

Утром следующего дня отряд собирался в путь, мы с Дарией готовили еду на всех. Я, как обычно, носил воду. Она уже заканчивала и я принёс последнюю бадью.

- Ты знал.

Признаюсь, сначала я даже не понял, что она сказала.

- Что?

Она нарезала зелень. И делала это со злостью. Её ненависть чувствовалась, хоть она даже не смотрела на меня.

- Ты знал про застёжку. Это ты сделал.

Скрывать было бессмысленно, она не дура. Да и зачем? Ведь я действительно виноват. Я мог лишь попытаться оправдаться.

- Я не специально. Мечь соскользнул и упал прямо в ...

- Ты убил его! Ты, сволочь! Ты убил Виктора! Сопляк!

Она стояла лицом ко мне и из её глаз катились слёзы.

- Сволочь!

Старый кухонный нож в её руке был похож на маленький меч.

- Он бы убил их всех, если бы не ты!
В её глазах была ненависть, искренняя, неподдельная ненависть. Только женщина может так сильно ненавидеть. Волосы её были растрёпаны, лицо стало красным от гнева и слёз. Всё тело её дрожало, словно борясь с невидимой силой. Она хотела вонзить в меня этот чёртов нож. Исполосовать им. Разрезать на мелкие кусочки. Она хотела, чтобы я ощутил её боль. Ту, что медленно разрывала её сердце. Ту боль, что жгучим ядом текла по её венам, заставляя страдать каждую клеточку тела. Ведь именно я пришёл и разрушил её жизнь, убил её. Убил Виктора.

- Сволочь! Сволочь! Сволочь! - и с каждым сказанным словом нож вонзался в пустоту. - Сволочь!

Открылась дверь и вошёл Тихий. Дария в слезах бросила нож и выбежала из дома. Завтракали мы без неё.

Мы шли молча. Слова казались настолько бессмысленными, что даже не хотелось тратить на них дыхание. Мы шли и у меня было время подумать. Почему это происходит со мной? Что я такого сделал? Почему меня не убили вместе со всей деревней? Почему Никован не зарубил меня, прежде чем уйти? И самое главное, почему я этими мечами сам себе голову не отрезал? Может я проклят? Хотя раньше я подобного за собой не замечал. Точно, меня прокляли и теперь ищут, чтобы затащить в ад. Я причина всех бед! Ведь с самого начала проклятые идут по моим следам.

Александр тихонько подтолкнул меня ногой, чтобы я ускорил шаг. Похоже я задумался. Пыльная дорога ощетинилась камнями, словно бородавками. Камни были одинаковые, разве что одни побольше, другие поменьше и каждый из них так и подворачивался под ногу, чтобы я об него запнулся. Всё против меня. Мы шли. И с каждым шагом я всё больше убеждался, что важности во мне не больше чем в придорожном камне. Единственная разница между нами в том, что он лежит и ждёт неприятностей, а я бегу от одних неприятностей к другим.

Привал. Эльрик уже разводил костёр. Косуля давно была благополучно съедена, на сегодня у нас были кролики. Расположились на отдых. Я без лишних слов взял котелок и пошёл за водой. Всё было как-то обыденно, привычно. Я делал то, что от меня ждали и не больше. Просто я смирился. Вода лениво забралась в котелок и я пошёл к лагерю, даже не взглянув на лес. Зачем? Что мне даст его вид? Новые знания? Новые впечатления? Нет, лишь новые проблемы.

Вернувшись я сел и уставился на огонь.

- Не вини себя. Что было - то было. - Эльрик тушил кроликов и даже не смотрел на меня. - Мы все очень опечалены последними событиями, но нельзя опускать руки.

Огонь потрескивал, пламя весело подпрыгивало на сухом хворосте.

- Я приношу одни беды. Проклятые идут за мной по пятам. Я проклят.

Я говорил это не столько Эльрику, сколько огню.

- Ну что же - это серьёзный повод для беспокойства. - Следопыт продолжал спокойно помешивать кроликов. - И что ты собираешься с этим делать?

От кроликов пошёл дивный запах тушёного мяса. А ведь не смотря на все горести есть хотелось очень сильно.

- Я покажу вам разлом, потом пойду в свою деревню и буду ждать проклятых. Всё равно рано или поздно они меня убьют.

Следопыт перестал помешивать и вытащил ложку из котелка.

- Да, план не очень впечатляет. Хотя лично меня первая его половина вполне устраивает, а вторая... - Эльрик вздохнул. - Лично я бы не стал так далеко загадывать.

Эльрик снова принялся помешивать кроликов. Новый прилив ароматных запахов разбудил мой желудок и он принялся ворчать.

- И ты не хочешь вернуться в Аартен и помочь Дарии? С ней тебя ждёт гораздо более перспективное будущее.

- Она меня ненавидит. Она считает меня виновным в смерти Виктора.

Эльрик продолжал помешивать, он так и не посмотрел на меня за всё время разговора.

- Это плохо. Еда готова, налетайте! - Он начал раскладывать еду по тарелкам. - Не стоит отчаиваться, Гёссер, умереть в этом мире не сложно.

Он протянул мне тарелку с моей порцией и посмотрел мне в глаза. Его лицо тоже было печальным, в нём я увидел понимание. Конечно, командиром отряда просто так не становятся, и дело это не лёгкое. Я виню себя в смерти Виктора, а он? Может быть он целый отряд ведёт на погибель. Что ждёт их у разлома? Быть может сам Бертрезен освободился от оков и появился у границ трёх рас чтобы уничтожить всё живое? как ничтожны мои переживания в сравнении с ответственностью, что лежит на Эльрике. Может от него и его отряда зависит судьба всего мира.

- Ешь, не зевай. А то остынет.

Я ел. Ели Эльрик, Александр и Болль. Затем пришёл Тихий, поел и мы продолжили путь. Жизнь продолжалась и я почему-то расхотел умирать. Будь, что будет.

К концу второго дня пути мы подошли к перекрёстку, где и заночевали. Но на утро мы пошли не к Гильгаму, а свернули к Финдару. Поскольку Эльрик уже ушёл и я спросил у Александра почему мы изменили маршрут.

- Эльрик решил сначала заскочить в Финдар. - Александр ответил просто, даже с каким-то безразличием. Финдар, так Финдар. Подумав немного добавил. - Я думаю, хочет известить эльфов о том, что проклятые здесь. Не зря же он срезал эмблему у жабоподобного.

Болль тоже высказал своё мнение, но скорее от скуки.

- Да боится он. Думает куда отступать, если что. Или скваера хочет нанять. О, Гёссер! Хочешь стать скваером?

Я растерялся. Никак не ожидал стать частью элитного отряда имперской гвардии. Служить под началом Эльрика, воевать с ненавистными проклятыми и в перспективе стать паладином. Как Виктор! Я вспомнил недавний сон, пророчащий мне героическое будущее. Да что я думаю? Конечно хочу!

- А зачем ему скваер? - Александр прервал мои фантазии. - Его ведь первым порвут на части, он даже пикнуть не успеет.

Болль довольно хмыкнул.

- Эх, молодой ты ещё. Пока они его жрут у нас будет шанс ударить лишний раз, а в грядущей заварушке это может оказаться полезным.

Мои мечты о героической карьере в имперской гвардии растаяли как дым. И скваером становиться мне больше не хотелось.

Болль продолжал.

- Я давно предлагал Эльрику взять в отряд служку, но он ни в какую. Хотя лично я считаю, что женское общество нам бы не помешало. Да и раны они лечить умеют. Правда по началу только душевные! Ха-ха-ха.

Не знаю, что такого весёлого было в словах Болля, но он на радостях сделал пару больших глотков бренди и звучно рыгнул от удовольствия. Александру, в прочем, эта шутка тоже не показалась смешной. Он с грустью заметил.

- Похоже ему просто искренне жаль обрекать невинную девушку на такую незавидную участь, как быть твоей спутницей.

Мы продолжали путь в Финдар. Что знал об этом городе? Он находился прямо на границе с владениями эльфов, и более того, в непосредственной близости от их столицы - Темперанс. Почему эльфы его не захватили я не знаю. Может жителям удалось как-то договориться. Ходили слухи, что эльфы торгуют с Финдаром, но я в подробности не вдавался, да и что им могло понадобиться ума не приложу. Из нашей деревни никто никогда не ходил туда. Между нами были лес, река и горы, а если по дороге, то уж лучше в Аартен.

Вечером мы подошли к Финдару. Эльрик и Тихий на сей раз ждали нас перед городом. Лицо следопыта было напряжено.

- Боевой порядок. Всем быть начеку. Кого увидите - атакуем сразу.

Весь отряд в момент переменился. Александр взял копьё на изготовку, в руках у Тихого блеснули ножи, Болль убрал бренди.

- Болль - первый. Александр - прикрываешь. Тихий - бъём одного, самого тощего.

Эльрик взглянул на меня холодными как лёд глазами.

- Заходи в город как свистну. Не свисну - иди в Аартен, скажешь, что Финдар мёртв.

Они ушли и я остался стоять один на дороге. Совсем один. Солнце клонилось к закату и сумерки уже начали скрадывать цвета, делая мир безликим и серым. В любой момент на меня могли напасть. И что значит "Финдар мёртв"? Значит проклятые уже там? Или бродят в окрестностях в поисках новых жертв. Страх заставил сердце биться чаще. В голове прояснилось и мир стал как будь-то чётче. "Надо спрятаться. Здесь меня легко увидеть." Я зашёл в лес и затаился под деревом. Никого. Только звенящая тишина. В тот момент я мог услышать даже как растут деревья, но хотел услышать только свист. Спасительный свист Эльрика. Минуты тянулись словно часы. Внезапный шорох по другую сторону дороги заставил насторожиться ещё больше. "Что это?" Шорох не повторялся. "Может мне почудилось?" Звук был очень тихим, едва различимым. Я подождал, минут пять, а может десять, ничего не происходило. Я решил посмотреть. Аккуратно, не издавая ни звука, я подполз к краю дороги. Стоило мне высунуться из своего укрытия, как снова раздался этот шорох. Я повернулся на звук. С другой стороны дороги на меня смотрел лис. Обычный, рыжий. Окрас у него был яркий и сам он был небольшой. Наверно молодой лис, а может лиса. Мы смотрели друг на друга испуганными глазами, боясь пошевелиться. Лис боялся меня, а я боялся проклятых, которые могли быть рядом. Тут раздался свист. Я невольно повернул голову в сторону города и лис, воспользовавшись моментом, юркнул в лес. Я тоже не стал засиживаться и поспешил присоединиться к отряду.

Мы шли по деревне истерзанной, изуродованной проклятыми. Мы шли по главной улице. Трупы были повсюду: висели на заборах, на домах, валялись на земле, даже на крышах. Невозможно было отвести взгляд и не увидеть чью-то смерть. Мучительную смерть. Стеклянные глаза несчастных следили за нами, последняя мольба о помощи застыла в них. Они смотрели на нас, смотрели прямо в душу. От этого взгляда сердце замирало в груди. Внезапно Болль остановился, мы все тоже замерли. Солнце, готовясь к закату, освещало одинокую фигуру, сидящую посередь дороги спиной к нам. Мы подошли ближе. Это была женщина в чёрном платье с длинными поседевшими волосами. Она сидела на коленях и тихонько плакала, ритмично покачиваясь. В руках она что-то держала. Болль подошёл совсем близко, его тень упала перед женщиной. Она замолчала и замерла.

- Что здесь случилось, женщина?

Она не шевелилась и, казалось, даже не слышала.

- Что здесь произошло? Ты что, оглохла?

Женщина не шевелилась. Её чёрно-седые волосы ворошил ветер, платье было всё в грязи и крови. Возраст и фигуру было просто не разобрать.

- Да отвечай же ты! - Болль толкнул её в плечё.

- Неет! - женщина отскочила метра на три и снова упала на колени, лицом к нам. Я увидел её больше, обезумевшие глаза, в них была боль, нескончаемая, вечная боль. Молодое лицо, обезображенное горем и кровью - Неет! - она вся тряслась, как припадочная, глаза бегали по нам, ожидая беды, в руках у неё был мальчик, лет четырёх. - Не трогайте моего сына! - Мальчик был одет в красивую белую сорочку с оборочками, поверх неё праздничная жилетка с красивым узором на кантике ручной работы. Я нигде не видел такого узора, на нём можно было различить оленей и зайчиков вместе танцующих на поляне. На маленьких шортиках был такой же узор и узенький шитый ремешок. Белые гольфики и лакированные ботиночки. Вернее ботиночек. Второго не было. - Не отдам! Прочь! - Мать вся тряслась. Боже как она тряслась. - Прочь! - Голова ребёнка, болтавшаяся на лоскутке кожи, казалось вот вот отвалится. - Не трогайте! Прооочь!

Я оцепенел от ужаса, застывшего в её глазах. Её боль проникала в мою душу и чувство отчаянья выпивало все силы. Мой разум отказывался понимать происходящее и, казалось, я схожу с ума вместе с ней. Болль достал крест - обычное деревянное распятие, и что-то забубнил.

- Не трогайте! Не трогайте. Не трогайте. Не трогайте. Не трогайте... - Она повторяла снова и снова, снова и снова. Все стояли в оцепенении и не могли отвести от глаз от женщины, лишь Болль продолжал читать свою молитву. Громче и громче. И чем громче говорил он, тем тише бредила женщина. Солнце садилось и наши тени росли, подбираясь к ней всё ближе и ближе. Она уже не смотрела на нас, не смотрела она и на инквизитора. Она смотрела на уходящее солнце за его спиной и шептала: "Нет, не отдам. Не трогайте."

- ... в царствии твоём... - Болль почти кричал. Его голос растекался по всей деревне, заполняя собой каждую улицу, каждый переулок, заходя в каждый дом, в каждую дверь. Звук проникал в каждую клеточку тела, заставляя вибрировать в унисон со всем миром. Весь мир был молитвой и голос инквизитора заставил эту молитву звучать. Её же голос почти пропал. Солнце неумолимо катилось к закату и последние лучи его блестели в её слезах.

- ... Аминь! - Резкий хлюпающий звук вывел нас из транса. Тело женщины упало на землю. Её лицо превратилось в кровавую кашу. Болль опустил руки. Он молчал. И мы молчали. Весь мир молчал. Болль убрал крест и достал бренди. Залпом выпив половину, он пошёл дальше. Мы пошли за ним. Мёртвые провожали нас взглядом, не осуждая и не оправдывая.

Мы вышли из города. Примерно в миле от него стояла заброшенная конюшня, в ней мы и остановились. На скорую руку организовали костёр и стали жевать ужин, практически холодный. Ели молча, всем хотелось чтобы этот день поскорее закончился. Лишь Александр, уже доедая, спросил Болля.

- Сколько же их было, этих тварей?

Болль медленно пережёвывал ужин.

- По следам двое или трое. Сложно определить, они ведь летают. Скорее всего двое и с ними кто-то похожий на человека.

Александр искренне удивился.

- Похожий на человека? Это как?

- Как, как. - Болль глотнул бренди. - Следы человечьи, но он с ними приходил, с ними и ушёл.
Александр задумался и тихо спросил.

- Предатель?

Болль доел ужин и уже готовился ко сну.

- Не знаю.

Рыцарь убрал утварь, оставив порции для Эльрика и Тихого у огня.

- Вдвоём им бы понадобился целый день чтобы всех перерезать и ещё день чтобы так украсить главную улицу. Ведь трупы специально разместили на самом виду. Проклятым точно кто-то помогал.

Я напряжённо пытался понять о чём они толкуют. Неужели у проклятых есть союзники? Здесь? И по словам Болля - это люди! Как же так? Кто мог предать всевышнего и зачем? Даже самые отпетые разбойники боятся заключать сделку с дьяволом. Кто же настолько ужасен, что помогает проклятым убивать? Я так и сидел со свёрнутым одеялом в руках, ожидая ответа, Александр тоже ждал, что скажет Болль. Повисла напряжённая пауза. Болль заёрзал.

- Видел десяток трупов, в куче лежали посреди улицы? Эти почтенные жители города и сделали всю грязную работу. Небось за один вечер управились. - Инквизитор устроился поудобнее с явным намерением поскорее уснуть. - Скорее всего им пообещали оставить их в живых, а может ещё чего. Какая разница? Они перерезали весь город чтобы спасти свои шкуры и сейчас, в награду, Бертрезен пожирает и ничтожные души.

Александр сжал одеяло, как будь-то хотел разорвать его на части, словно это оно убило всех жителей городка.

- Какой же надо быть сволочью, чтобы искать спасения в убийстве невинных? Даже детей...

Он стоял, сжимая несчастное одеяло и смотрел на огонь. Образы, всплывавшие в его памяти, оставляли на его лице следы гнева, ненависти и презрения. Какие ужасы войны довелось увидеть этому молодому, в сущности, человеку? Чего стоило ему звание имперского рыцаря и уважение отца? Он посмотрел на меня тяжёлым взглядом воина, этот взгляд делал его старше на пару десятков лет.

- Даже проклятые предпочитают творить зло руками людей. Наверно у нас это получается гораздо лучше.

Он расстелил одеяло и лёг спать.

Продолжение следует...

Автор: Пётр Вьюгов