Глава 5 - Игры богов - Disciples - Библиотеки Невендаара

Игры богов

Ларинна

Ринн проснулась от осторожного, мягкого покусывания. Она резко открыла глаза и села на постели.
Рядом, на коленях, стоял ее зомби и преданными глазами смотрел на свою хозяйку. Его волосы золотом блестели под лучами утреннего солнца, кольцами падая на плечи.

- Ты что делаешь? – охнула девушка. – Ты меня напугал!
Глаза юноши стали неподдельно несчастными.
- Уходи в свою комнату! И никогда больше не смей до меня дотрагиваться без разрешения! Никогда!..

Эет поднялся и, виновато понурившись, побрел к дверям – такой безответный и беззащитный, в белой пижаме, которую Ларинна сама ему вчера выдала.
Впрочем, не только пижаму. Ринн вчера выдала своей невольной жертве полный комплект одежды и обуви, предоставила в их доме собственную комнату… Мать даже головой покачала:
- Ларинночка, это всего лишь зомби, а ты обходишься с ним, как с полноценной нежитью… Зомби неприхотливы!

Ринн, обняв подушку, уткнулась в нее подбородком. Ну, что же теперь делать? Что делать? Не рассказывать же родителям. Мама впервые была такой радостной: у дочки наконец хоть что-то получилось… Хорошо, Иккон тоже ничего не сказал.

Если бы вернуть Эету сознание! И ведь он должен укусить человека сам! Только сам. Собственными зубками. Никакие аптечные консерванты, на которых иной раз перебиваются вампиры, тут не помогут. Как любая кровь, они могут лишь удержать от разложения, но сознания не пробудят! Как и вампирам не дают истинной силы.

Со вздохом откинув одеяло, Ринн встала и направилась в ванную. Стоя под шипящими струями воды, падающими сверху, из мраморного, инкрустированного позолотой душа, она не переставала размышлять о том, что же теперь делать.
Что делать?..

К Иккону идти было страшно. Ей так и виделось, как он выслушивает жалобы того старичка-преподавателя, что кое-кто не явился на экзамен.
Интересно, не явился ли еще кто-нибудь? Если да, у нее есть призрачный шанс. Ведь Иккон не видел Эета раньше!
Но если Эет единственный…
Ох, богиня, помоги мне!..

«Фрей!»
Эта мысль обожгла. Конечно же, Фрей. Она все видела… Она должна понять. Пусть Фрери ничего не посоветует, но, по крайней мере, хоть будет кому выплакаться…

Ларинна повернула рычаг из драконьего клыка, перекрыв воду. И, отчаянно зажмурившись, прислонилась к мраморной, теплой от пара, плитке.

Фрери не простит ее. Не за Эета, за Вира. Богиня, что же вчера она наговорила Виру?.. И Фрери развернулась и ушла. Вместе с Вирлиссом.
Соскользнув в ванну, Ларинна обняла мокрые ноги, и, уткнувшись лбом в колени, глухо зарыдала. Более одинокой девушка никогда себя еще не чувствовала…

- Я не хотела, Фрери… Я не хотела… - всхлипывала она. – Я правда не хотела, просто Вир… Вир на меня кричал… Я же не знала!.. Что же мне делать, богиня, что же мне делать?..
Слезы катились и катились, и она размазывала их по лицу.
- Я не хочу… не хочу… не хочу умирать… Что же мне делать?
В двери постучали.

- Ларинна, ты идешь завтракать?
- Мам, пусть в мою комнату принесут! – взяв себя в руки, крикнула Ринн через дверь.
Насухо вытершись и надев легкий утренний халат, девушка вышла из ванной.
Как же она влипла…
А все из-за этого идиота, который таскал свидетельство об иммунитете в кармане!

Кстати, об идиоте… Его тоже надо бы покормить. Пусть она и влипла из-за него, никто не обвинит ее в плохом обращении со слугой.
Промокнув волосы – влажные пряди черными кольцами рассыпались по плечам – она пошла на кухню. Нарезав на тарелку сырой говядины, Ринн отнесла ее Эету.

Он сидел в кресле, поджав ноги, и смотрел в окно. При звуке открывшейся двери зомби повернул голову, и радостная улыбка осветила его лицо.
- На, ешь! – Ларинна поставила перед ним мясо. – А потом пойдешь в ванную, умоешься и почистишь зубы! И делай так каждое утро, пока живешь в этом доме. И…каждый вечер. И…это… голову мой. Каждые два дня. Вообще полностью мойся.

Эет обожающими глазами созерцал ее.
Она нахмурилась и отвернулась.
Как он смотрел там, во владениях Мортис…
К горлу снова подкатил комок слез.
Этот идиот… свинопас вшивый… он же пожалел ее! Он пожалел ее, скотина такая! Неужели не понимал, что будет потом? Не понимал, что ли?..
Только вот смысл? Есть ли смысл в его великодушии... если ее казнят? Что же делать, о Мортис, что же делать?..

Она резко встала. Юноша сделал движение, чтобы последовать за ней, но Ларинна остановила его.
- Делай, что я тебе сказала. Съешь мясо, а потом иди в ванну. А потом… - чем же его занять? – Потом сиди в своей комнате. В смысле… не обязательно сиди. Делай тут, что хочешь. – Ларинна мягко улыбнулась.
И вышла.
Эет грустно опустил голову.

…Помедитировав над тарелкой с завтраком и так и не сумев заставить себя съесть ни крошки, Ларинна решилась.
Будь, что будет! Она пойдет к Фрей.
Сидеть и трястись от неизвестности было невыносимо…
Черные штаны, элегантная золотистая блузка и чуть скошеный черный пояс на бедрах – Ринн старалась сделать все, чтобы никому и в голову не пришло, будто у нее неприятности. Она – само совершенство. Как всегда.
Фрей квартировала в корпусах университета, предназначенных для студентов, не имевших жилья в столице. Там для будущих магов бесплатно предоставляли не только кров, но и стол – надо сказать, просто восхитительный. Ларинна и сама часто оставалась на обеды, а иногда и на ужины в университете…но сейчас еда интересовала девушку меньше всего.

Вбежав в просторный, выложенный серым гранитом холл общежития, она направилась было к лестнице к гостиным и спальням, но на первых ступенях столкнулась с девушкой, делившей комнату с Фрери.
- Привет! – решив не упускать такую удачу, Ринн осветила лицо самой беззаботной из своих улыбок. – А Фрери у себя?
О богиня, только бы Фрери была у себя!..
Соседка стрельнула глазками в сторону и почему-то фыркнула от смеха.
- Нет, - кусая губы, чтобы не засмеяться, ответила она.
- А…
Ринн не дали закончить. Видимо, девочка рассудила, что нашла в ней благодарную слушательницу.
- Она не ночевала! – хихикая в кулачок, довольно сообщили Ларинне. Глазки университетской сплетницы искрились восторгом.
- Как не ночевала?.. – Ларинна отступила. – Что-то случилось?

Новый взрыв сдавленного хихиканья был ей ответом.
- Ну…я не знаю… да, в каком-то смысле случилось… - двусмысленно косясь в сторону, улыбалась соседка. – Так пикантно… Она пришла сегодня утром, - значительная пауза. – Вместе с Вирлиссом! – Пауза еще значительнее. – И забрала свои вещи! – торжественно закончила девица.
Охнув, Ларинна прислонилась к перилам и закрыла глаза.
Приехали…
Этого еще не хватало.
Для полного счастья.

- Они ничего не сказали? – слабо спросила она.
- А что они могли сказать? – поразилась собеседница. – И так все ясно, разве нет? Вирлисс был такой довольный-довольный…
- Довольный? – эта скабрезность неприятно царапнула Ринн.
- Ну, может, и не то, чтобы довольный! – отмахнулась та. – Но уж точно весь из себя такой гордый и радостный, просто светился! А Фрей держалась со мной так сдержанно, я бы даже сказала, холодновато… А глаз-то не поднимала, – соседка довольно ухмыльнулась. – Какие мы целомудренные, ха! А как на Вира посмотрит, так тоже вся будто засветится. Не надо думать, что все вокруг тупые!
- Так они просто забрали ее вещи и уехали? – оборвала сплетницу Ларинна. – А куда? В дом к его родителям или к нему, в город?
- Я из их разговора поняла, что к нему, - пренебрежительно повела плечами девица. – Сейчас, повезет он ее к родителям, как же!
- Куда она денется, - рассеянно отмахнулась Ларинна. – Вир уломает.
- Будет он…

Ринн развернулась и не спеша направилась к выходу.
- Дура, - безразлично бросила она через плечо.
- На себя посмотри! – донеслось в спину. – Дурнее на всем курсе нет!..
Ларинна лишь презрительно искривила губы и не удостоила балаболку ответом.
Впрочем, девица вылетела у нее из головы, едва за спиной захлопнулась дверь общежития. Что же делать? Иди к Вирлиссу казалось немыслимым.
Даже ради Фрей.
О Мортис, ну за что ей все это, за что?..

Ринн закусила губы. Никто не должен даже заподозрить, что у нее проблемы.
Что ж… Раз она в университете, почему бы не узнать, сколько соискателей не явилось вчера на экзамен?
С самым небрежным видом девушка направилась к главному учебному корпусу и первое, что увидела – оцепление архонтов вокруг главного крыльца. Внутри круга молчаливых людей в безликой серой форме смущенно жалось несколько человек, отвечавших на вопросы офицера стражи.

При виде формы архонтов, этих служителей Мортис Карающей, у Ларинны подкосились ноги. Словно бы невзначай она опустилась на бортик фонтана.
- А… что тут происходит? – стараясь казаться беззаботной, пролепетала она непослушными губами.

Вопрос адресовался парню, глазеющему на разбирательство.
- Да вот, вроде как ищут кого-то, - отмахнулся он, даже не взглянув на нее. – Вчера на экзамен трое не явились, так никогда прежде не было, чтобы стражу богини на розыски вызывали.

Ринн деланно рассмеялась.
- Ерунда! Подумаешь, трое испугались экзамена…
- Да говорят, вчера какой-то парень с досрочным иммунитетом пропал… а еще вроде как кого-то пристукнули… так вот и стараются выяснить, не его ли. Свидетелей-то море было, только пока без толку…

Ларинна встала и подошла ближе. Архонт безмолвно протянул руку, загораживая ей путь, и девушка замерла.
- Что случилось? – прошептала она, зная, что не получит ответа.
Служители Мортис Карающей всегда были немее надгробных плит.
Ларинна вся превратилась в слух. До нее долетали обрывки фраз, слова-тени…
- Нет… Девушка… Стоял тут… Не могу… Без трех… Кто?.. Унес… Нет, не видел… Не знаю. В деканате… - это было последним, что донеслось до Ларинны, и с этими словами офицер стражи развернулся и скрылся в дверях Альма Матер.

Ринн резко развернулась и быстрым шагом пошла прочь, каждую секунду ожидая, что вот сейчас раздастся крик кого-нибудь из вчерашних поступающих: «Вот она! Я ее узнал!»
Лишь огромным усилием воли она сдерживала себя, чтобы не перейти на бег.
Провались все к черту! Она идет к Фрей и Виру. Вирлисс умный… конечно, зараза та еще, но… она извинится, конечно же, она извинится! И Вир обязательно что-нибудь придумает… и посоветует…

Радовало одно: Вир не жил с родителями, поскольку они – и вполне справедливо – полагали, что «юноше его возраста нужна независимость». Следовательно, ей не придется связываться с легионом слуг и с оскорбленными предками – впрочем, Вирлисс вряд ли стал бы им плакаться на вчерашнее. Просто мог бы сказать, что не желает ее видеть. Ничего не добавляя.

Значит, придется объясняться только с ним и Фрей.
Как она дошла до дома, где снимал несколько комнат Вирлисс, Ларинна сама не смогла бы сказать. Она ничего не замечала. В душе ее царил хаос – и отчаяние…

Старушка-консьержка лишь проводила глазами элегантно одетую посетительницу, которая, не говоря ни слова, поднялась к светлой площадке лифтов. Здесь, в сверкающем мрамором холле, перед Ринн распахнули свои двери несколько прозрачных кабин, управляемых магическим полем. Ларинна завернула в ближайшую – и вот уже лифт мягко поднимает ее к жилым этажам…

Перед дверью вампира Ринн остановилась. Все тело колотила нервная дрожь. Позвонить казалось немыслимым…
Какими глазами она посмотрит на Вирлисса?
Девушка не замечала, что в кровь искусала губы…
Резко развернувшись, она сделала несколько шагов обратно – и замерла. Перед ее внутренним взором ярко встала цепь архонтов на крыльце университета, связанный разбойник в храме Мортис, холодный взгляд слуги Иккона…

Зажмурившись и не давая себе ни секунды на колебания, Ларинна метнулась к двери Вира и надавила кнопку звонка.
Вскоре с той стороны послышались приближающиеся голоса.
- Ты кого-то ждешь? – донеслось до Ларинны.
- Нет, - последовал ответ. Ринн узнала голос подруги.
- Кто там?
- Это Ларинна. Вир, открой, пожалуйста; нам… мне очень надо с тобой поговорить, - сжав кулаки так, что ногти впились в ладони, на одном дыхании выпалила Ринн.
Несколько секунд молчания. Потом до посетительницы донесся приглушенный дверью недоуменный возглас Фрей: «Ты ее пустишь?! После вчерашнего?..»

Ларинна закусила губы.
Какая-то возня. Голос Вира: «Фрери, дорогая, во-первых, неучтиво держать даму за дверями. А во-вторых, выслушать – не значит простить. – Его фирменный смешок. – Ты что, хочешь, чтобы она вообразила, будто я от нее прячусь?»
«Прекрати свой вампирский выпендреж!»
«Это не выпендреж, это вежливость».
«Мне не интересно, что она собирается сказать!»
«Мне тоже».
Замок щелкнул – и двери распахнулись.

Она смотрела на них, на своих друзей – так не хотелось применять к ним эпитет «бывших». Вир, с водопадом серебристых волос вдоль спины, в белой рубашке с открытым воротом и темно-синих брюках под цвет глаз, даже сейчас, утром, был самим совершенством. А гибкая Фрери, в светлой футболке с каким-то рисунком на груди и в коротких шортах, открывающих ноги, была прелестна безыскусственной простотой.
И – о да! – они великолепно смотрелись вместе.

Вирлисс посторонился и нежно привлек к себе Фрей, таким очаровательным способом убрав ту с дороги.
- Входи, - сухо кивнул он.
- Спасибо… - не поднимая глаз, прошептала Ларинна, переступая порог.
- Не создавай толкотню в коридоре, иди в гостиную, - с досадой поморщился Вир, запирая двери.

Ринн последовала его приглашению и прошла в огромную гостиную, убранную в белых тонах: пушистый ковер на полу, кресла и диваны под накидками из шкуры белого тигра, белоснежная мебель с позолотой и кидающая во все стороны зайчики солнца роскошная люстра под потолком.

«Белый тигр», - улыбнувшись, невольно подумала Ринн о Вире.
«Тигр» вошел следом за ней и остановился у окна, прислонившись к подоконнику.
Фрей, ступая бесшумно, будто тень, села в кресло подальше от Ринн и демонстративно уткнулась в книгу.
Вирлисс, скрестив руки на груди, устремил на незваную гостью вопросительный взгляд.
- Я… мне можно сесть? – в замешательстве пробормотала Ларинна.
Фрей только фыркнула из-за книги, а Вир безразлично пожал плечами.
Ларинна осторожно присела на краешек дивана.
- Я слышала, вас можно поздравить? – улыбнувшись с фальшивой беспечностью, выдавила Ринн. – С началом совместной жизни?..
- Спасибо, - сдержанно кивнул Вирлисс. – Мы принимаем твои поздравления. Это все?

Ларинна глубоко вздохнула.
- Вир, я… Я хотела… хочу… перед тобой извиниться. Не знаю, что на меня вчера нашло, я… Я не думаю ничего из того, что наговорила тебе. И я хотела бы, чтобы ты это знал.
Вирлисс кивнул.
- Прекрасно, теперь я знаю. Это все?
- Мне… мне очень нужна твоя помощь. Хотя бы совет.
- Причина самоуничижения становится ясной, - хмыкнула Фрей, не отрывая взгляда от своего чтения. – Ларинне, как всегда, что-нибудь нужно.
- Фрей, пожалуйста… - на глаза Ринн навернулись слезы. – Я в самом деле попала в беду! И мне больше не к кому обратиться, кроме вас.
- Как драматично, - без тени сочувствия прокомментировала Фрей.
- Что там у тебя? – холодно осведомился Вир.
- Ты меня прощаешь? – живо вскинула глаза на однокурсника Ринн.
- Я пока спрашиваю, что у тебя стряслось, - ничуть не добавив тепла ни в голос, ни во взгляд, ответил Вирлисс. – И я не думаю, что тебе на самом деле нужно мое прощение. Ты пришла за помощью, ни за чем более.
- Вир…
- Давай обойдемся без драмы, Фрери права. Итак, во что ты влипла?
- Я… Вир, у того парня, вчера… - голос Ларинны сорвался. – У него был иммунитет! Я не знаю, как и за какие заслуги, но… у него был досрочный иммунитет!

Вирлисс присвистнул.
Ларинна, не в силах больше сдерживаться, уткнулась в ладони и разрыдалась.
Фрей отложила книгу и встревоженно глянула на Вира. Тот покачал головой.
- Я… я не знаю, что мне делать! Сегодня в университете архонты… они его ищут. На экзамен не явились еще трое, но… это убийство… они первым делом проверят убитого… и я не знаю! – остальное утонуло в рыданиях.
- Ну, дорогая моя! – хмыкнул Вирлисс. – Надо было думать. А от меня ты чего хочешь?
- Посоветуй, Вир, посоветуй мне хоть что-нибудь! Я не хочу умирать!..
- А Эет хотел, надо полагать? – осведомился вампир.

Ринн зарыдала еще пуще.
- Зачем… Зачем он носил свидетельство в кармане? Я же не знала… я думала… я в своем праве…
- О да. В своем праве Живой Бессмертной. А сейчас дочь хозяев Атариды рыдает, умоляя Нежить-по-рождению ее спасти.
- Вир! Пожалуйста…
- А что тут сделаешь? – приподнял бровь Вирлисс. – Это мат в три хода, дорогуша!
- Почему? – от накатившей волны ледяного ужаса Ларинна даже перестала плакать.

- Объясняю на пальцах, - терпеливо вздохнул Вирлисс. – Ты права, первым начнут проверять именно убитого. Придут в деканат. И что там скажут офицеру Мортис? Что вчера у деканата просил о материале ни кто иной, как сам Иккон, и получил отказ… Ведь ему же отказали, я правильно понимаю, раз тебя потянуло на подвиги? Так вот, стража, разумеется, поинтересуется, зафига почтенному жрецу потребовались учебные зомби. И получит ответ: для одной отстающей девочки, с которой он по доброте душевной хотел позаниматься… «Ага! – соображает офицер Мортис. – Мы добрались до девушки! Свидетели убийства тоже упоминали девушку…» Это, дорогая, ход первый. Назовем его «Университет». Ход второй называется «Храм». Архонты являются к Иккону. Единственный твой шанс – что Иккон решится тебя покрывать, неважно по каким соображениям. В противном случае события развиваются по следующему сценарию:
«- Господин мой, вы вчера практиковали одну юную особу. Правда ли это?
- Да.
- Что вы с ней проходили?
- Заклятие Подчинения на примере поднятия зомби.
- Прекрасно… Дал ли университет вашей воспитаннице материал для работы?
- Не дал.
- Как же вы провели занятие?
- Она вышла на крыльцо и убила с помощью магии одного из соискателей. Девять еще не било, потому я ничего не сказал…
- Разумеется, господин мой, вас никто ни в чем не смеет обвинять… Можете ли вы назвать имя вашей ученицы и пройти с нами на опознание?
- Конечно, я рад служить закону».
А дальше, собственно, ход третий, Ринн. Мат.

Они берут с собой Иккона и того, кто поднял весь переполох. Полагаю, кто-то в университете очень был заинтересован в этом мальчике, раз для него выхлопотали иммунитет и забили тревогу, когда парень пропал… И этот кто-то знает Эета в лицо. Итак, Ларинна, ход третий. Стража является к тебе.
«Госпожа, мы можем взглянуть на вашего зомби?»
И что ты можешь ответить?
«Конечно!»
Ты предъявляешь им Эета.
«Господин Иккон, вы подтверждаете, что это – тот самый зомби, которого подняла ваша ученица вчера?»

Конечно, ты могла бы смухлевать, подсунув архонтам какого-нибудь другого зомби, из ваших слуг. Но, если Иккон тебя не покрывает, он лишает тебя этой возможности. Он говорит, того ли парня ты им предъявила. Тогда офицер Мортис поворачивается к покровителю Эета и спрашивает, узнает ли он в твоем зомби своего ученика. Дальше продолжать?
- Вир… а как же быть?
- Я принесу веночек на твою могилку, - улыбнулся Вирлисс. – Обещаю.
- Но…
- Надеюсь, у тебя будет могилка. То есть, что тебя отдадут вампирам, а не личам. Чтобы твоим родителям было хоть где поплакать. Когда у тебя пьют кровь… Уверяю, это безболезненнее, чем когда тебя жрут заживо. И, что самое приятное, потом остается тело… Для родных.
- Вир!..
- Может, тебя вручат даже нашей семье?
- Вир!
- Какая прелесть – полакомиться дочерью хозяев Атариды! – блеснул зубами Вирлисс.
- Вир, - это вмешалась Фрери. – Прекрати.

- А что – «прекрати»? – вскинул брови вампир. – Я уже дал ей совет. Ее единственный шанс – это молчание Иккона.
- Но как же я пойду к Иккону, если он – высший блюститель законов Атариды?! – Ринн вскочила.
Вирлисс пожал плечами.
- Ну, у тебя есть еще одна возможность. Угнать у своих предков Корабль. Открыть портал в Завесе – и покинуть Атариду.
- Покинуть?.. – дыхание Ларинны перехватило. – Там же повсюду море! А берега населены варварами!..

Вир снова пожал плечами.
- Хоть какой-то шанс. Конечно, там с тобой никто не станет носиться, как с писаной торбой – а ты ведь привыкла, да? Но что делать… И не такие уж там варвары. Вещицы, что привозят наши торговые Корабли, очень даже милы. Особенно из страны, которую торговцы называют Египтом. Или, говорят еще, на Крите тоже ничего живут…
- Ты с ума сошел? Я даже названий таких не слышала!.. Нет, это немыслимо!
- Тогда только Иккон. Ну? На этом все, наконец?
- Но…если я пойду к Иккону… - Ларинна медленно встала и сделала несколько шагов. – Если я ему все расскажу… Я признаюсь, что у Эета был иммунитет, но что я не видела свидетельства. Что это было убийство по незнанию, по недоразумению… Быть может, он поймет и…поможет?
- Всё может быть, - безразлично ответил Вирлисс, вновь скрестив руки на груди и отворачиваясь к окну.
- А если нет? – напряженно спросила Фрей, ставшая почти такой же бледной, как и ее подруга.
- А…если…нет… - казалось, вся кровь отхлынула от лица Ларинны. – Тогда я приму любое наказание, которое на меня наложит суд богини. Я виновата и я… достойно приму последствия. Быть может, хоть этим я…восстановлю честь своей семьи…

При этих словах в душе образовалась какая-то легкая и холодная пустота.
Ничего.
Только ледяной покой.
Ларинна направилась к выходу.
- Подожди! – остановил ее голос вампира. Вир отвернулся от окна и смотрел на нее так, словно впервые увидел. – Ты серьезно? Ты к Иккону?
- Да, - устало ответила Ларинна.
- Ты понимаешь, что это… либо победа, либо смерть? – спросила Фрей.
- Да.
- Тогда торопись, - серьезно сказал Вир. – Ты должна опередить стражу Мортис. Ты должна поговорить с Икконом раньше, чем к нему явятся архонты! Беги, мы тебя догоним, только переоденемся.
- В смысле… вы со мной?.. – на губы Ринн выползала неуверенная, робкая улыбка.
- Не можем же мы тебя вот так бросить! – решительно тряхнул головой Вирлисс. – Подождем внизу, в общем храме. А там, если что… что-нибудь придумаем! – он подмигнул Ларинне.

Фрей в восторге прыгнула ему на шею.
- Вир, я тебя обожаю!
Вампир рассмеялся, подхватив ее на руки.
- Больше я в этом не сомневаюсь. Со вчерашнего дня! Ну, хватит, у Ринн время ограничено. Быстренько переодевайся, Фрери. А ты что стоишь? – рявкнул он на Ларинну, с улыбкой созерцавшую их объятья. – У тебя мат в три хода, а не в десять. А ну, живо ноги в руки – и бегом! Мы тебя догоним.
- Я… - Ларинна растроганно улыбнулась. – Я тоже тебя обожаю, Вир!
И с этими словами выбежала из квартиры.

Девушка мчалась к храму Мортис, и не могла согнать улыбку с лица – грустную, словно прощальную улыбку. Она замечала каждый шорох листвы, каждый блик на боках дорожных булыжников – и словно впервые всё это видела…

Тревога, придавленная принятым решением, ледяными когтями царапалась в сердце, но уже не рвала на части душу.
Лестница Храма впервые показалась Ларинне короткой.
Каблучки ее сапожек несмело процокали по древним плитам под сводами Верхнего храма, и девушка невольно остановилась, бросив взгляд на море.
Оно распростерлось до самого горизонта – безмятежная лазурь. Дорога Кораблей…

Ларинна вздрогнула, вспомнив второй совет Вирлисса.
Покинуть Атариду…
Там, за Завесой, совсем иной мир. Мир, где не пользуются магией, где нет бессмертия, с чуждыми законами и обычаями…
Лучше смерть!

Девушка решительно прошла в темный коридор, уводивший к жилым кельям.
- Иккон, - негромко позвала она. – Иккон, вы здесь?
Одна из дверей распахнулась, и в коридор выглянул престарелый священник.
- Вы кого-то ищете, дитя мое? – ласково спросил он. – Общее святилище ниже.
- Я… - Ринн на мгновение запнулась. – Я к Иккону. Он?..
- Его комната последняя по коридору, - любезно подсказал жрец и скрылся в своей келье.
Ларинна, собрав всю свою решительность, направилась вперед.
Коридор казался бесконечным, и свет сюда попадал лишь с дальних концов: из Верхнего храма – и откуда-то спереди. Видимо, там тоже находилась открытая площадка.
Вот и келья Иккона.

Ринн несмело постучалась.
- Войдите, - донеслось изнутри.
Девушка толкнула двери и переступила порог.
Келья оказалась небольшой, лаконично обставленной комнатой. Стол у просторного окна, узкая постель, грубый шкаф для вещей – вот и все. Сам жрец, в своей струящейся белой столе, сидел за столом и изучал какой-то пожелтевший манускрипт.

- Ринн? – удивился он, подняв голову от своего занятия. – Вот не ожидал! Заходи. Утром ты не пришла, и я решил, что ты пропустишь занятие… Взгляни, сегодня нашел в архивах храмовой библиотеки… - Жрец улыбнулся. – В отделе демонологии. Знаешь, редчайший документ! Университетским магам и не снилось. – Иккон поднял кверху указательный палец. – А-а, милая моя, это тайные знания. Всем известно, что жрецы Храма владеют не только магией Смерти, но допускать к этим архивам можно далеко не всякого…далеко! – Священник свернул манускрипт в свиток и отложил к стене. – Ну, пройдем в Верхнее святилище и начнем занятие?

- Иккон… - не поднимая глаз, начала Ларинна. – Я хотела с вами серьезно поговорить.
- Да?..
- Я… хочу вам сознаться и…попросить совета.
- Что-то случилось? – взгляд жреца стал внимательным и участливым.
- Вчера вы мне сказали, что я… совершила убийство. И я… я хочу сказать, что вы… вы были полностью правы. И я… готова принять на себя все последствия за свою несдержанность.

Маг приподнял бровь.
- Ринн, я не понимаю, к чему весь этот балаган. Ты же знаешь, что с точки зрения закона тебе никто ничего не может предъявить. Я рад, что ты осознала свою вину, и надеюсь, что в дальнейшем…
- Учитель… - Ринн всхлипнула. – Вчера я не осмелилась вам сказать… Вчера я нашла в его кармане свидетельство об иммунитете! Я… не знала… Я понятия не имела об этом, когда использовала боевое заклятие!
Иккон дернул уголком рта и резко поднялся из-за стола. Отвернулся, устремив взгляд на море.

Молчание становилось невыносимым.
- Иккон… - решилась подать голос юная преступница. – Что мне делать?.. Я… бы просила вас помочь мне… но я не решаюсь. Вы и так много сделали для меня и… я бы просила только… чтобы меня вампирам отдали… - к горлу подступали слезы, мешали говорить. – И чтобы… чтобы Эета… потом… возьмите его к себе, потому что… родители… его окончательно убьют, или мучить станут… что меня… из-за него… а он же не виноват, что я такая дура…оказалась… А он… там… меня… в Круге Подчинения… он меня пожалел…

Губы тряслись, и Ринн, уже не сдерживаясь, размазывала слезы по щекам.
- Кому ты еще говорила? – сухо бросил Иккон, не оборачиваясь.
- Виру и Фрери… Это Вир мне посоветовал все вам рассказать…
- Значит, говорила… А еще есть парень, который тащил до лаборатории тело…

Ринн закусила губы. Иккон продолжал:
- Что я могу сказать? Я не стану врать из-за тебя, когда сюда явятся архонты. Но я могу настаивать на снисхождении. Настаивать на том, что это был несчастный случай. Что ты не знала об иммунитете. Случай особый; к тому же, твой дед… я не говорю о твоих родителях, они тут мало чем могут помочь…но твой дед был одним из величайших магов! Если бы он не погиб… Ох, не знаю, Ринн!
Она всхлипнула.

Иккон развернулся.
- Знаешь, в чем главная проблема? В том, что Эет сам обещал стать магом на уровне твоего деда! Магом, который рождается раз в тысячу лет! Ларинна, ты понимаешь? Раз! В тысячу! Лет!.. И ты его превращаешь в безмозглого зомби небрежным движением руки… Сейчас, когда пламя на Алтаре гаснет, к нам является юноша, способный одной иллюзией сбить со следа Дикую Охоту… - Ринн, вскрикнув, испуганно вскинула глаза на священника. - …а некая юная дурочка решает его использовать как учебный материал! Какими словами мне объяснить это совету магов Атариды? Тем, что она не знала? Незнание не освобождает от ответственности…
- Но ведь… я… я готова принять…
- Да помолчи ты… - устало отмахнулся Иккон. – Готова она… Тебя послушать, так мы теперь магами должны направо и налево расшвыриваться? У тебя потенциал тоже… о-го-го. Дедовский. Хотя это не оправдание, конечно. И не спасло бы тебя… в другое время. – Он помолчал. – Быть может, если… если повернуть дело так, что иммунитет был выдан по ошибке… Арит и в самом деле мог ошибиться… Я должен еще раз с ним поговорить… Подожди пока здесь!
С этими словами Иккон вышел из кельи.
Щелкнул ключ в замке.

Иккон

Вот так история! Да уж, нечего сказать, девочка влипла…
Иккон медленно шел по внутренним переходам Храма, минуя залы, выложенные изысканными фресками тайных сюжетов, высокие запертые двери библиотечных архивов, световые колодцы для медитации…
Непреодолимое желание толкало его вниз, в лабиринты, в то единственное Святилище, что, в сущности, одно и имело право так наименоваться…

Пламя на алтаре. Изумрудный огонь Силы… Почерневшая фреска.
О богиня, он всего лишь человек, он запутался! Если бы Ты дала знак, всего лишь знак… Как быть… Что делать…
В другое время он бы не колебался! Но…
Но Ринн влипла по его вине, если смотреть беспристрастно. Он так рассчитывал ее научить (вот и научил, черт!), рассчитывал, что Ринн своей силой поможет удержать Завесу! И у Атариды будет хотя бы еще тысяча лет… пока не явится другой маг, подобный Эету.
Который мог бы дать силу пламени надолго…
О богиня!..

Самоцветы фресок блекнут день за днем, и пусть верующим кажется, что на них всего лишь оседает копоть от светильников – это не копоть.
Шторма, что сотрясают Стены Атариды каждую ночь – это не простые шторма.
Шепот, звучавший в Святилище – умолк. Едва уловимый шепот, в котором столь многие пытались разобрать слова… Даже его более не слышно. Богиня уже не пытается обращаться к своим служителям. Иногда Иккона посещала страшная мысль: богиня мертва. Но, будь это так, Стены бы уже рухнули.
Что за боги столь рьяно преследуют Мортис? За какие провинности? Чье желание мести столь пламенно?
Изодранные свитки не давали никакого ответа!

Быть может, богиня отчаялась и не ждет более понимания своих служителей?
О, тысячекратно лучше гнев богини, чем ее отчаяние! Хуже только ее гибель…
Иккон остановился перед темной лестницей, ведущей к тайному входу в общее святилище и ниже – в лабиринты, скрывающие путь к Алтарю.
И пошел вниз.
По необъяснимому порыву священник замер перед дверью общего храма – и толкнул ее в сторону. Она отошла бесшумно, впустив жреца в полный теней простенок у алтаря.

Неподалеку стояла какая-то парочка: парень с длинными серебристыми волосами – судя по убийственной элегантности, вампир; и ничем на первый взгляд не примечательная девушка. Смертная, но неплохой маг – это чувствовалось по ее ауре.
Парень что-то вещал, с тем непередаваемым обаянием, которое дано лишь вампирам. Правда, у этого к вампирскому шарму добавлялась львиная доля личного апломба – и коктейль получался сногсшибательным.
- Погоди, - прервала девушка. – Ты хочешь сказать, что Эет во всем храме смог увидеть только одну фреску?
Эет?
Иккон превратился в слух.

- Именно. Знаешь, Фрери, я тогда не придал значения… ну, мало ли, переутомился человек перед экзаменами… Но теперь, судя по возне, которую вокруг него подняли… Странно это все. А еще тогда он сказал: «Не проси ничего у богини. Она сама просит о помощи». Типа, «разве ты не слышишь?» Фрей, я чуть не упал! Разозлился тогда на него, если честно…
- Почему?
- Чтоб он мне указывал, что делать! Я так за тебя волновался, думал попросить богиню… а Эет мне – «не проси!» Позвольте, я сам разберусь. А тут еще… Я с детства хожу в этот храм, и когда какой-то деревенский мальчишка начинает мне впаривать, что на алтарной фреске богиня держит в руке розу… Ну, я на нервах был, может, неадекватно среагировал… Сейчас бы я многое отдал, чтобы расспросить его поподробнее!

Иккон прислонился к стене.
О богиня…
«Судя по возне, которую вокруг него подняли»…
Да судя по словам этого вампира, вокруг Эета не подняли и десятой доли той возни, какую следовало бы поднять!
Неужели Эет был Избранником?
Богиня явила ему свой лик? И как он сказал – все остальные фрески в Храме… были…черными?
Почерневшая фреска над Алтарем…
Роза в руке?
Истинный лик?..
О Мортис!..

Но почему? Почему богиня позволила так обойтись с ее Избранником? Неужели у нее не хватило силы его защитить? На такую мелочь – не хватило силы?..
Жрец до боли закусил губы.
«Она просила о помощи».
Эет ее слышал!
Ларинну мало отправить личам!
Иккон готов был рвать на себе волосы от отчаяния.
Решительным шагом священник вышел из тени и предстал перед болтающей парочкой. Те вздрогнули от неожиданности и отступили на несколько шагов. Наверное, испугались.
Да уж! Наверное, он бы сам испугался, если бы сейчас мог увидеть свое лицо!

- Молодой человек! – резко бросил он парню. – Позвольте вас на пару слов.
Юноша в замешательстве обернулся на подругу, но подошел.
- Господин… Иккон.
- Вы знали Эета? – без околичностей спросил жрец.
- Мы пару раз виделись, господин Иккон, не более… - пробормотал парень. – В ту ночь я просто проводил его в храм, всего лишь показал дорогу…
- Вы сказали, будто он не увидел здесь ни одной фрески?
- Да. Но…
- Он говорил только о фресках общего храма?
- Да… А про главную он сказал, будто…
- Не трудитесь повторять, я слышал. Вы можете мне подробно рассказать, как описывал Эет фреску над алтарем?

- Он не описывал, - вампир нервно облизнул губы. – Он… просто мне возразил. Я сказал, что… - юноша покраснел. – Что серп в ее руке выложен косо. А он ответил: «У нее в руках нет никакого серпа. У нее в руке роза». Вот и все, господин Иккон, все. Больше я ничего не знаю.
- Он сказал, что богиня просит о помощи? О какой?
- Я… не знаю, господин Иккон. Я тогда не придал значения его словам. А что, они и правда… Это было что-то важное?
Иккон вздохнул. Ну как теперь возразишь? Судя по всему, этот мальчик-нежить отнюдь не дурак… Как он там называл свою подружку? Фрери? Поди, это и есть тот самый Вир, который надоумил Ларинну придти с повинной.

- На одном курсе с Ларинной учитесь? – устало спросил жрец вместо ответа.
Вирлисс кивнул.
- Так что же, господин жрец, Эет говорил…
- Юноша, - не сдерживая раздражения, резко ответил Иккон. – Если я скажу вам, что богиня явила Эету свой истинный лик, свою третью, тайную ипостась, о которой говорят древние рукописи Храма и которую она не являла даже верховным жрецам… Если я скажу, что Эет был Избранником, а ваша однокурсница его ничтоже сумняшеся превратила в зомби… то что это изменит?!

Вирлисс отшатнулся.
Но Иккон уже взял себя в руки.
- Прошу простить. Молодой человек, уже много лет мы не можем услышать даже шепота богини, и вдруг вы рассказываете, что этот пришлый юноша передал ее просьбу… Понимаете, юноша, просьбу! В свое время даже шепот Мортис был не внятен нашим ушам! А Эет понял ее… Она с ним заговорила… Вы не понимаете, какая трагедия случилась из-за нелепого недоразумения!
- Я…
- И вы не пожелали его выслушать! Богиня…
- Я сожалею, господин Иккон. Я не мог даже подумать… - тихо произнес вампир, не поднимая глаз. – Значит, богине очень плохо, раз Эет сказал не обременять ее просьбами?

Жрец со стоном схватился за голову.
- Только молчите об этом, заклинаю всем святым, что есть на Атариде! Быть может, нам еще удастся исправить ситуацию…
- А мы… чем-нибудь можем помочь? – девушка несмело подошла и встала рядом.
Иккон выдавил на лицо вымученную улыбку.
- Только своим молчанием, дитя мое.
- А что теперь с Ларинной? – прошептала Фрей.
- С Ларинной… - Иккон со вздохом поднял глаза на алтарь Мортис Карающей… и замер.

Падающие пряди черных волос на плечи, укутанные плащом. Тонкие белые пальцы, сжимающие загривок черного ягуара… И усталая улыбка в уголках губ.
Мортис Милосердная смотрела на жреца!
И никогда прежде не видел он у нее такого взгляда.
И как она была похожа на Ларинну…
Иккон встряхнул головой – но видение не пропало.
- Я получил ответ, богиня, - жрец преклонил колени. – Благодарю тебя.
- Ничтожны твои знания, Иккон, - услышал он вдруг холодный звенящий голос, и никогда не звучал он так ясно в его ушах. – Я руководила действиями Ларинны, когда вложила ей в сердце гнев и затмила ее разум, ибо это единственное средство спасти моего Избранника от грядущей беды. Слушай меня внимательно! Вскоре Стены Атариды падут. Извести об этом мой народ. Пусть они садятся на Корабли и покидают остров, пока еще есть возможность. Пусть они исчезнут среди людей этого мира, пусть без крайней необходимости не используют магию Смерти, дабы не обратили на них свои взоры враждебные мне боги. Пусть пройдет не одна тысяча лет, но я сумею возродить Атариду, и уцелевшие услышат мой Зов. Нет иного способа спасти мой народ. Бегите!
Жрец вздрогнул и простерся ниц.
Когда он осмелился поднять взгляд, фреска над алтарем была черной.

Вирлисс и Фрей

Вир и Фрери шли по залитой ярким весенним солнцем улице вниз, от храма, и молчали. Рука Вира лежала на талии Фрей, а девушка прижималась к своему спутнику, словно мерзла в своей легкой светлой курточке.
Оба думали о почерневшей внезапно фреске.
Люди в храме заметили это не сразу, но заметили, и вскоре перед алтарем начали скапливаться встревоженные прихожане. Шепотки, испуганные возгласы и ропот носились по толпе.
Иккон, ставший белее собственной столы, поднялся с пола и, промямлив под нос нечто неразборчивое, кинулся к внутренним дверям.

- Так что же Ринн? – крикнула ему вслед Фрей.
- Богиня простила ее! – бросил жрец на прощанье и скрылся за спасительными дверями.
- Вир… Как ты думаешь, что теперь будет? – наконец нарушила молчание девушка.
- А… - задумчиво отозвался вампир. – Раз жрец сказал, что богиня простила…
- Я не об этом. Я… о фреске. Ну, ты же понимаешь…
Вирлисс тяжело вздохнул.
- Я не знаю, Фрери.
- Мне страшно…

Вирлисс снова вздохнул – и внезапно, осветив лицо ослепительной улыбкой, живо повернулся к Фрей.
- Что бы там ни было, если бы случилось что-то воистину плохое, Иккон сообщил бы. А так… забивать голову? Все равно мы ни к чему не придем. Пойдем лучше прогуляемся? Хочешь, купим мороженого? Или – прекрасная идея! – идем в порт! Сядем на наш Корабль…
- На наш? – весело уточнила Фрери.
- Ну, Корабль моих предков! – небрежно отмахнулся Вир. – Не будь занудой. И устроим романтическое путешествие по морю. Вдвоем!
- А и правда, идем! – рассмеялась Фрей. – Шторм начнется ближе к вечеру, мы успеем.
- Конечно, успеем! А пока мороженое никто не отменял.

Вир подмигнул и подтолкнул Фрери к молочной лавке.
- Тебе, как всегда, сливочное с изюмом?
- Ага, - задорно кивнула Фрей.
- Пожалуйста, одно сливочное с изюмом и одно фисташковое. И упаковку кровяного льда, - с очаровательной улыбкой протараторил вампир на одном дыхании.
- Упаковку?.. – распахнула глаза Фрей. – А ты не лопнешь?
- Обижаешь, - горделиво фыркнул Вирлисс. – Это же до вечера.
- А до кучи, еще и фисташковое… - Фрери давилась от смеха.
- А я обожаю фисташковое!
- Я бы поверила, если бы ты попросил упаковку фисташкового и один кровяной лед! – заливалась смехом девушка.
Все страхи уже вылетели у нее из головы.

Молодые люди шли, поедая мороженое и болтая ни о чем – к залитому солнцем порту, к изящным, белоснежным Кораблям у причалов – Кораблям, что становились невидимыми постороннему глазу, едва выходили в море, за пределы Завесы. Ни одно судно этого мира не могло сравниться с Кораблями Атариды – ни в скорости, ни в надежности.
Здесь стояло также несколько кораблей торговцев-варваров – их проводили сквозь Завесу лоцманы-маги. Правда, таких было очень мало, и их экипажи редко покидали пределы порта.
Хотя бывали и исключения.

Мать Фрей рассказывала, что будто бы сама родилась далеко на севере, будто была похищена пиратами… и купивший ее торговец хотел перепродать свою пленницу в южных странах. Атарида не вела работорговли, но купцы, плавая с севера на юг, никогда не пренебрегали возможностью приобрести за золото драконью кость. Мать сбежала во время стоянки… она больше боялась работорговцев, чем живых мертвецов Атариды.

Ей повезло, ее приютил у себя молодой горожанин. Потом он уехал из города в деревню, и как-то так естественно получилось, что мама поехала с ним. А потом – вышла за него замуж…

Фрей зажмурилась, глядя на ослепительно сияющие волны. Теплый ветер, полный запахов соли и водорослей, касался ее щек. Наверняка мама придумала эту историю, чтобы развлечь свою маленькую дочку… Их семья была самой обычной. И сама Фрей никогда ничем не выделялась.
Серая мышка.

Интересно, почему на нее обратил внимание Вир?.. Ее ведь даже красавицей не назвать. Ну, миловидная – так миловидных много… И не заводила, чтобы блистать обаянием и задавать тон в любом обществе. Ну, способная. Но больше берет прилежанием, чем талантом. А Вир! Он обладает всем, чего у нее нет: знатность, богатство, блеск и шарм…красота, наконец!
А он с первого курса по ней сох, да она его еще и отшивала!
То алая роза на парте, то неподписанное приглашение на закрытую элитную вечеринку, то протянутая на ступеньках рука – и несмелая улыбка…

Но ее, Смертную, поначалу бросало в дрожь даже от взгляда вампира, и Фрей подняла бы на смех любого, кто предположил бы, что она хоть по улице с Бессмертным пройдет в одну сторону.
Как-то раз она Вира чуть не прибила с перепугу защитным заклятьем, когда заметила, что он в темноте за ней идет – а он, оказывается, ее так каждый вечер тайком провожал до общежития, чтобы – не дай Мортис! – кто не пристал. С нее тогда временно сняли иммунитет, за провал на зачете…

Похоже, Вир понимал опасения любимой. Как простой смертной девушке было поверить в искренность чувств знатного бездельника, да еще и хищной нежити? Он проявлял чудеса терпения и обходительности. И добился-таки дружбы своей ненаглядной…да, дружбы и доверия.
Но Вирлисс мечтал о большем и отнюдь не собирался останавливаться на достигнутом. Возможно, к концу учебы он и преуспел бы, но инцидент с Ринн ускорил события – настолько, что это стало неожиданностью для обоих.

«А о неписаных законах ты слышала?»
У Фрей тогда что-то оборвалось внутри.
Вот он какой…
Всё, что Вирлиссу годами пришлось бы открывать ей, как в яркой вспышке вскрылось за те краткие мгновения бурного диалога. Фрей раньше и помыслить не могла, какое благородство и какие высокие принципы скрываются за внешним раздолбайством и легкомыслием Вирлисса.

Тогда он молча шел по улице, и девушка едва поспевала за ним. Только дойдя до конца университетского сада, Вир заметил ее усилия и сбавил шаг, виновато улыбнувшись уголком рта. Но так за всю дорогу и не проронил ни слова.
Они пришли к нему, и Вирлисс все так же молча встал у окна, глядя на просыпающуюся улицу. Фрери несмело подошла и обняла его, прижавшись так крепко, как раньше никогда не позволяла себе.

- Иди домой, - тихо сказал он. – Я сейчас очень плохой собеседник…
- Я никуда не уйду, - так же тихо, но твердо ответила она.
Вирлисс пожал плечами и, мягко ее отстранив, прошел вглубь комнаты. Фрей снова хотела обнять его, но он снова отстранил, на этот раз решительнее.
- Фрери, не надо меня жалеть. Просто дай мне побыть одному.
И вот тогда Фрей пробрал смех. Она хохотала, согнувшись пополам, и не могла остановиться. Слезы катились по щекам, а она все смеялась и смеялась под ошеломленным взглядом Вирлисса.

И в ее смехе было столько облегчения, что губы Вира тоже невольно дрогнули.
- Ты…чего, Фрери? – осторожно спросил он.
- Богиня! Я думала, ты и на меня обиделся, а это…гордость эта ваша…мужская… Ох, Вир… «Жалеть»! Ну ты и придумал, «жалеть»! Когда это я кому сопли вытирала?..
Вир уже улыбался от уха до уха – смущенно и растерянно. А она подошла, взяла в ладони его лицо…

Оба целовались, как безумные.
И его руки наконец несмело приподняли ее блузку, заскользили по спине, не решаясь на большую дерзость… И Фрей ответила Виру, расстегнув ворот его рубашки, скользнув ладонями по плечам…
Юноша отстранился.
- Фрери, может… Может, нам… предохраняться потребуется?.. – неловко пробормотал он. – Я принесу?
Фрей лишь с улыбкой покачала головой.
- Не потребуется. Только не в первый раз.
Вот так это и случилось.

Фрей догадывалась, конечно, что Вирлисс страстный, но ей никогда и в голову не приходило, что он еще и такой нежный. Они целый день провели в постели, вечером отправились гулять по улицам, шутили, смеялись и целовались у всех на виду – и готовы были дарить свое счастье всем подряд.

А потом Вирлисс купил связку воздушных шаров и полез с Фрей на крышу, запускать их в темнеющее небо, к звездам…
Потом снова заморосил дождь, и они вернулись… вернулись домой.
Она приготовила ужин – очень просто и буднично, без банальных романтических свечей и хрустальных фужеров. Просто – накрыла на стол, как накрывала на стол ее мама, и так же, как мама звала отца, позвала ужинать Вира…
А потом Вир ушел.
Охотиться.

Что ж… она принимала и это.
Вампир мог и не ходить – но ушел. Именно в эту ночь.
Фрей понимала, что это было его последним безмолвным вопросом – может ли она, Смертная, принять его таким, какой он есть… Нежить по рождению…
Возможно, если бы Фрери родилась и выросла не на Атариде, она не сумела бы принять Вира. Но она была дочерью Атариды.
Она не ушла.

Вирлисс вернулся после своего позднего «ужина», когда Фрей уже спала. И обрел свое сокровище под собственным одеялом.
Вампир не стал ее будить, а просто устроился рядом – а наутро, едва открыв глаза, осведомился, когда они перевезут к нему ее вещи…
Так весь вчерашний день пролетел перед внутренним взором Фрей, пока она глядела на искрящееся море, но девушка так и не получила ответа на свой вопрос…

- Вир, за что ты меня любишь? – тихо спросила она, прижимаясь к его плечу.
Вирлисс улыбнулся и уже открыл было рот, чтобы отпустить какую-нибудь свою фирменную остроту – но в последний момент передумал: слишком уж серьезен был голос Фрей.
- Я не знаю, - просто ответил он. – Люблю… В тот момент, когда я тебя увидел, для меня все решилось. Я понимаю, что ты думаешь: «я такая вся заурядная, да таких как я можно вроде грибов собирать…» Фрей, ты не заурядная, - серьезно произнес он, крепче прижав девушку к себе. – В тебе что-то есть… я не знаю, как это сформулировать… Но такой больше нет. И не будет никогда. – И резко сменил тон, провещав голосом гида-экскурсовода: - Обратите внимание, мы находимся прямо напротив личного причала одного из Верховных вампиров Атариды, и сейчас поднимемся на борт уникального судна, созданного по последним магическим технологиям. Мы желаем вам приятной морской прогулки и выражаем надежду, что все ваши желания исполнятся на борту этого замечательного Корабля…

Фрей звонко смеялась, запрокидывая голову, пока Вир вел ее по узкому волнорезу к высокому и легкому, словно взметнувшемуся из пены морской, Кораблю.
- Ванадис! – крикнул кто-то сзади.
Молодые люди не обратили на окрик никакого внимания, но сзади крикнули снова:
- Ванадис! Фрейя!..
Вирлисс запнулся посреди очередной цветистой тирады и вопросительно посмотрел на Фрей. Она ответила встревоженным взглядом и пожала плечами.

Сзади раздались шаги.
Влюбленные обернулись.
К ним размашистым шагом направлялся молодой человек с пышными каштановыми волосами, падавшими на плечи в простой черной тунике, наискось перетянутой кожаными ремнями. У бедра висел меч.
Но темные глаза смотрели радостно и открыто, и Фрей уже готова была улыбнуться в ответ, но тут поняла, что незнакомец улыбался только ей.
Ей одной.

Вира словно не существовало.
Она готова была поклясться, что видит этого варвара впервые, и все же…
Будто в другой жизни…
- Кто вы? – нахмурившись, спросила она.
- Не узнаешь? – покачал головой юноша. – Это понятно. Фрейя, я искал тебя. Идем.
Он протянул руку, словно не сомневался, что девушка пойдет с ним.

Вирлисс загородил собой Фрери.
- Вероятно, вы туговаты на ухо? – любезно предположил вампир. – Дама задала вам вопрос, кто вы такой.
- Мое имя Фрейр, - пожал плечами юноша, глядя сквозь вампира. Не презрительно, а так, словно и в самом деле разговаривал с воздухом. – А она моя сестра, Фрейя. И я хочу забрать ее с собой.
Вирлисс улыбнулся, показав клыки.

- Сожалею, но вы ошиблись, молодой человек. Эта девушка – гражданка Атариды. Она моя невеста. Мы два года проучились вместе в университете, и до сей поры никто в ее семье не упоминал ни о каких братьях. Так что – простите.
- Ванадис, - будто не услышав Вирлисса, произнес Фрейр. – Ты все вспомнишь. Едва мы вернемся домой. Не бойся…
- Вир! – испуганно вскрикнула Фрей, прячась за вампира. – Он сумасшедший, да?
- Смею вам напомнить, - еще очаровательнее улыбнулся Вирлисс, обволакивая Фрейра алчным взглядом, - что гости Атариды не имеют даже дневной неприкосновенности. Я бы советовал вам не испытывать мое терпение… Я не хочу оскорблять взор своей дамы жестоким зрелищем, но я пойду на это, если вы меня вынудите.

- Фрейя, как ты можешь терпеть рядом с собой порождение Мортис? – с детской обидой распахнул глаза Фрейр. – Ты, светлая дочь Ванахейма, подательница жизни? Конечно, мы предполагали, что ты кое-что забудешь, но чтобы твое чутье настолько покинуло тебя… Однако не беспокойся, сестра! Высокий тебе поможет! – Фрейр решительно тряхнул головой. – Ты должна торопиться, не сегодня-завтра преграды Мортис не выдержат ударов – и тогда все, кто поганит этот чудесный остров, погибнут! Я искал тебя… я не могу допустить, чтобы ты осталась…
Вирлисс шагнул вперед и протянул к юноше руку…но тот отбросил ее с гримасой брезгливости.
Вирлисс попытался оттолкнуть наглеца – но тот даже не пошатнулся. А потом небрежным жестом отпихнул вампира – и Вир отлетел, как котенок от удара ноги.
Собственно, ждать было уже нечего.
- Помогите!.. – что было сил закричала Фрей, пытаясь увернуться от рук незнакомца. – На помощь! Архонты! Помогите!..
Вирлисс, пошатываясь, поднялся – из рассеченного виска струилась кровь – и, ни слова более не говоря, взметнулся в воздух, упав на спину Фрейру. Зубы его скользнули по шее странного варвара – а в следующий миг Вир уже падал в море.

Он смог остановиться только у самой воды и снова бросился на противника, хотя уже понимал, что тот сильнее. Фрей кричала, захлебываясь, и упиралась изо всех сил, а Фрейр тащил ее прочь по причалу.
И Вир понял, что скорее умрет, чем позволит ее забрать.
В краткую секунду тело его сжалось, уменьшившись до размеров верткого нетопыря, и с пронзительным визгом Вир спикировал прямо в лицо похитителя. Тот невольно вскинул свободную руку, защищая глаза, и острые коготки нетопыря оставили глубокие полосы на щеках красавчика, крылья молотили по физиономии и по голове – Вир не медлил, метался из стороны в сторону, царапался и кусался – и Фрейр вынужден был отпустить руку Фрей.

Девушка кинулась бежать по волнорезу к причалам, к Кораблям, громко крича и зовя на помощь.
Фрейр выхватил меч и скользящим, незримым движением нанес удар.
Вирлисс никогда прежде не видел, чтобы люди так двигались.
Ему почти удалось увернуться… почти.
Лезвие рассекло крыло – напополам. Оно держалось лишь на тонкой перепонке.
Вир упал на причал и принял прежнюю форму.
Фрейр шел на него, и веселый, безжалостный огонь танцевал в темных глазах варвара.

На смазливом лице уже не было и следа царапин.
Оскальзываясь, Вир пробовал подняться, но, как в кошмарном сне, тело отказывалось повиноваться.
Раненая рука онемела и, перерубленная, болталась в локтевом суставе.
- Ну что, вампир? – усмехнувшись, негромко произнес Фрейр, остановившись над ним. – Будешь молить о пощаде?
- Пошел ты… - скрипнул зубами Вирлисс.
- Ты хоть знаешь, кто я такой? На кого ты осмелился поднять руку, падаль?
- Ты… сволочь… - улыбнулся Вир краешком рта. Во рту стоял вкус крови, и впервые он был таким противным. – Мортис, зову тебя в свидетельницы…

Варвар вздрогнул.
- Заткнись! Только вашей безмясой богини тут не хватало!.. – прошипел он, занося меч.
- Мортис… - прошептал Вир, прикрывая глаза. – Тебе вручаю мой дух…
Рядом послышались голоса. Фрей… Сюда бежала Фрей, а за ней – стража Мортис.
Архонты.

Фрейр дернул щекой и выше поднял меч. Солнце блистало на лезвии, как на девственном снеге.
Вирлисс с вызовом и презрением вскинул взгляд.
Ноздри Фрейра гневно задрожали.
- Смелый, гниль! – бросил он. – Значит, умолять не будешь? Но не думай, я не оставлю неотомщенной честь сестры… - протянул варвар. – Я не подарю тебе быструю смерть. Ты подохнешь в мучениях!.. Мой меч не оставляет шансов нежити. А Фрейя вернется домой и забудет тебя! Мы поможем ей.

И варвар растаял в лучах солнечного света, как мираж.
Вирлисс обессиленно уронил голову на теплые камни. Шепот моря удалялся, растворяясь в накатывающей невнятной темноте. Отступали запахи, мир блек. Неужели он теряет сознание?.. Это еще не смерть, чокнутый маг обещал ему мучительный конец… Значит, это только начало…
Да пошел он…
Что-то кричала и трясла за плечи Фрей, туда-сюда бегали какие-то смутные силуэты – наверное, архонты.
Вир попробовал беспечно улыбнуться любимой и ляпнуть что-нибудь легкомысленное…но не успел придумать, что именно.
Сознание померкло.

Автор: Ольга Митюгина

Продолжение следует...