За любовь - Disciples - Библиотеки Невендаара

Пролог

На заре времен, когда свет и тьма отделились от хаоса, Всевышний, Отец всех богов, создал себе свиту сияющих ангелов, чтобы те следовали за ним и славили его.

Прекрасные ликом и совершенные телом, радовали они глаз Всевышнего и наполняли его величайшей гордостью. Самому прекрасному их них, четырехкрылому ангелу Бетрезену, Всевышний даровал силу творения. Ангел, чтобы отблагодарить Всевышнего за такой божественный и щедрый подарок, задумал сотворить мир, прекрасный в своей сути. Совершенный мир, наполненный светом.

И раскинулись земли нового мира, но пустые, напоминавшие холст, готовый к росписи. Назвал он мир «Невендаар» - словом из языка ангелов, означавшим «Священные земли».

Бетрезен призвал себе в помощь богов-Влюбленных, Галлеана – бога природы и его супругу Солониэль, чтобы они наделили жизнью бескрайние земли.

По велению Галлеана ожила земля, содрогнулась, и потянулись к небу кроны тысячи деревьев, зашумели зеленой листвой. Заливные луга растеклись, искрясь изумрудной зеленью под солнцем. Восхищенная творением любимого мужа, пролила свои слезы прекрасная Солониэль. Заструились они по земле Невендаара реками, сливаясь в моря и океаны.

Вотан, бог-кузнец, пришедший следом за Влюбленными, обрушил свой молот на земли и вздыбились горы, пронзив своими вершинами небесную высь.

Бетрезен бросил взгляд на мир, и показались ему творения богов не завершенными. И тогда, слившись в порыве своего великого чувства, Влюбленные посеяли искру жизни. Так возникли эльфы, хранители лесов, созданные по воле Галлеана. Под толщей вод родились мерфолки, морской народ, ведомый волей Солониэль. Восхищенные видом гор, гномы, дети Вотана, предпочли их остроги земной поверхности. Распростер руки Бетрезен и напоследок заселил первозданные земли людьми. Он подарил им животных, послушных и кротких.

Все расы жили праздно, в мире между собой и ни в чем не нуждались. Бетрезен решил показать свое творение Всевышнему. Он оставил младших ангелов приглядывать за миром и отправился в путь. Но дар творения, данный Бетрезену, не остался незамеченным. Завистливые ангелы из свиты Всевышнего, спустившись в мир, стали сеять смуту и ненависть среди людей.

Когда Всевышний явился, его взору предстала пылающая от бесконечных войн земля. Хаос и разрушения овладели Невендааром. Где же тот прекрасный гармоничный мир, о котором с такой гордостью говорил Бетрезен? Страшный гнев овладел Всевышним. Не смог он стерпеть такое предательство, не о таком мире он мечтал. И низверг Отец всех богов прекрасного ангела с небес в ядро сотворенного им мира, заточив на вечные мучения.

Преданный, измученный страданиями Бетрезен погряз в ненависти к Всевышнему и к людям, что отвернулись от своего создателя. Преисполненный жаждой мести, он создал из адского пламени слуг, верных ему демонов. С их помощью падший ангел желал покинуть свою темницу и обратить небеса и земли Невендаара в пылающий ад.

Гладкие, словно опаленные огнем неведомой ярости, каменные стены отражали бликами алое свечение. Потолок терялся высоко в непроницаемом мраке, словно пустота заглядывала в зал сверху. Источником свечения был каменный алтарь, возвышавшийся точно посредине зала. Острые обсидиановые когти, высотой в рост человека, вырастали из пола, обступая пылающий кроваво-красный кристалл. Его грани были поддернуты молочно-алой дымкой, которая стелилась по всему полу легким туманом, расходящимся в сторону от любого малейшего движения. Например, как сейчас - легкими клубами он расплывался в разные стороны, подвластный шагам вошедшего.

Странный силуэт появился между двумя ближайшими когтями. В гранях кристалла отразилась темная фигура. Мелькнул отблеск, другой - и вот уже грани отражали не силуэт, а картины, явленные извне – облаченные в золото леса и хрупкую, но невероятную по своей красоте темноволосую девушку, стоящую под пышными кронами.

Темный силуэт сделал еще шаг и протянул к кристаллу руку, чуть наклонившись вперед. Длинные острые когти коснулись фигурки девушки, слегка клацнув о гладкую грань. Алые глаза сузились, а бледные губы дернулись в подобии ухмылки, на миг обнажив заостренные зубы.

- Беда прокралась в твое сердце, о прекраснейшая Солониэль. Что же ты предпримешь?

Золотые кроны Вечного леса шумели о чем-то своем. Тихо-тихо, почти не слышно они шептали о былых временах, которые застали вековые дубы и клены. Временах без горечи войн.

Ветер срывал с ветвей листья. Они, кружась, падали на лесную подстилку, выглядя совсем прозрачными на ярком солнце, пробивавшемся своими лучами сквозь кроны.

Вечный лес, оплот эльфов, перворожденной расы Невендаара. До того, как Всевышний прогневался на Бетрезена и изгнал его с небес, эльфы были единым народом, жившим родами, что управлялись советом Архонтов. Леса в ту пору были безопасными, дикие животные – почти ручными, поскольку многие эльфы могли понимать их язык. Жизнь была легкой и беззаботной. Но прошло время, люди изменились в худшую сторону, оголив свои истинные сущности; демоны стали частыми гостями на окраинах Вечного леса. У эльфов появилась потребность в более тщательном развитии ремесел и строительства, стали возводиться более крепкие города, готовые выдержать продолжительные осады. Потребовалась более строгая координация общих усилий, и из общей среды выделилась племенная знать. Сейчас же народом эльфов правила волшебница Таладриэль. Не первое столетие она защищала свои земли и народ с помощью верховых драконов.

Тихо шептали кроны Вечного леса о своем прошлом, но Солониэль не было дела до того, о чем переговаривались деревья. Ветер несмело касался прядей ее темных волос, каскадом локонов спускавшихся по спине. На прекрасное лицо без возраста упала тень горя. Синие, как глубины океана, глаза были печальны. Солониэль протянула руку навстречу падающей листве и обратила свой взор на заснеженные пики горных хребтов Фальген Хейма, изломанной линией высившихся над горизонтом. За ними пролегала граница с Тиморией, землей горных кланов.

На сердце богини было неспокойно. Тревога обвила его холодной змеей и все сильнее сдавливала свои кольца. Вотан, отец гномов, давно уже присматривался к окраинным землям эльфов. Но Галлеан не позволил отдать Золотые рощи под владения горных кланов. Стали напряженными отношения двух рас. Год за годом Солониэль ждала подвоха со стороны Тимории, словно мучило ее какое-то предчувствие. Вотан ушел в тень и долгое время не появлялся. Не к добру, думала богиня. Сколько раз она просила своего супруга быть более осмотрительным, но не внял Галлеан словам Солониэль. И, тем не менее, насторожился, когда Вотан прислал в их дом валькирию, деву битв, верхом на крылатом коне. У нее было послание, в котором говорилось, что Вотан готов забыть о разногласиях, возникнувших из-за земель, и в знак добрых намерений приглашает богов-Влюбленных в свои подгорные залы, чтобы разделить с ним чашу золотого эля, коего пьют бесстрашные прославленные воины гномов.

Солониэль отказалась и попыталась отговорить Галлеана, на что бог природы ответил, что пренебречь таким приглашением значит развязать неизбежную войну между народами эльфов и гномов. Ничего не смогла сказать ему на это прекрасная Солониэль, лишь попросила мужа быть осторожнее. Не доверяла она богу горных кланов. С тяжелым сердцем Солониэль проводила своего супруга, оставшись в Вечном лесу, чтобы присмотреть за детьми Галлеана.

Но обманул Вотан богов-Влюбленных…

Солониэль сжала в кулаке упавший ей на ладонь золотой лист, и резко развернувшись, исчезла в брызгах лазурных искр, оставивших за собой свежесть морского бриза.

Чертог Галлеана находился в ветвях Священного клена. Это гигантское, величественное древо с белоснежной мерцающей корой и алой листвой было сокрыто в центре Вечного леса, являясь его сердцем и сосредоточием всей жизненной и магической мощи. Из поколения в поколение многие эльфы, простые воины и прорицатели, знать и жители деревень, пытались найти путь к Священному клену, к обители самого Галлеана, чтобы обрести тайную мудрость своего почитаемого покровителя. Но сделать этого так никому и не удалось. Древо было надежно защищено от любых посягательств, будь то враги или же любимые дети Галлеана. Только сами боги-Влюбленные, да стражи древа знали путь до этого места.

Солониэль вернулась в чертог, но никто по обыкновению не встретил ее на резном балконе, увитым плющом с крупными алыми цветами. Лишь сонм светлячков, приветствуя богиню, закружился вокруг подола ее небесно-голубого платья пошитого из тончайшего шелка.

Быстрым, но легким, преисполненным грацией шагом, она пошла по коридорам, образованным ветвями Клена и гибкими стеблями лиан и вьюнов. Солнце пронзало лучами красные, как кровь, резные листья, и во все стороны рассеивался закатный свет. Солониэль видела, как подтягиваются к острогам гор отряды гномов.

Богиня не знала, что именно произошло в Тимории, Галлеан не сможет ей рассказать. Вотан опоил его какой-то отравой, с действием которой не могла справиться богиня. Все, что она смогла сделать, это лишь погрузить любимого мужа в глубочайший сон и искать противоядие.

Что это за яд способный убить бога? Неужто Вотан задумал развязать войну, и таким способом пытается ослабить врага, лишив поддержки создателя? Не иначе! Солониэль сжала кулаки и стиснула зубы.

- Ты несколько просчитался Вотан. Я все еще здесь и не позволю тебе вторгаться в наши леса. Галлеан не может защитить своих детей… пока, но это смогу сделать я. Я передам их прорицателям свои послания, и они будут готовы к отпору. тебе просто так не сойдет с рук это вероломное предательство!

Рассерженная богиня нашла сил успокоиться и взять себя в руки. Не время и не место поддаваться гневу, еще будет для этого момент. Ей стоило усилий разогнать свинцовые тучи своей ярости и остановить ураган, вот-вот грозивший обрушиться на мирные леса эльфов.

Тишина чертога казалась полной, но… живой. Алая листва Клена скрывала от взоров Хранителей, белоснежных грифонов и зеленых драконов. Послушные воле Галлеана, они были призваны защищать это место от недостойных.

Светлячки поднялись вверх, прячась в листве. Гибкие ветви раздвинулись перед Солониэль, пропуская ее в тенистый покой. Солнечные лучи, проходя сквозь сплетенные ветви, оставляли на полу филигрань теней. Обвивающие белоснежные ветки стебли вьюнов, образовывали полог над ложем, стоявшим в центре. Богиня замерла на пороге, и, совладав со своей горечью, что вновь завладела ее сердцем, прошла несколько шагов вперед. Светлячки вновь окружили ее, заставив мерцать и переливаться ее небесно-голубое платье.

Солониэль осторожно присела на край ложа, сплетенного из гибких ветвей ивняка. Осторожно, словно боялась пробудить спящего, хотя знала, что Галлеан не проснется до тех пор, пока она сама не снимет с него свои чары. Кончиками пальцев она коснулась лежащей ладони, изящной и узкой. Скользнула выше по руке, дотронулась до плеча и, запустив пальцы в золото волос, медленно склонилась и поцеловала супруга в сомкнутые губы. Солониэль погладила возлюбленного по щеке, вглядываясь в благородные черты такого красивого и родного лица. Она закрыла глаза и, положив голову ему на грудь, прошептала:

- Время не на нашей стороне, любовь моя. Оно безжалостно ко всем, даже к богам. Вотан поплатится за свое коварство. Я найду средство, чтобы вернуть тебя ко мне и к твоему…нашему народу. Я должна узнать, чем отравил тебя бог гномов. Но у меня очень мало времени…так мало, что я могу потерять тебя навсегда.

Навсегда. Это слово стояло в горле колючим комом. Солониэль отпрянула от мужа, вскочив на ноги, позволив страху на секунду взять над собой верх.

- Нет, я не допущу этого, - сказала она сама себе и вновь посмотрела на Галлеана, - твои дети поддержат тебя в своих молитвах, я попрошу их.

«Я найду противоядие. Найду, чего бы мне это не стоило».

Боги Невендаара не были столь сведущими, как того хотела Солониэль. Мудрость, данная свыше, не могла охватить всего.

Воды Алимарского моря разбивали свои волны в пену об острые, как лезвия, скалы. Ветер трепал юбку платья и, бросая пряди в лицо, развевал темные волосы богини, распростершей руки навстречу буйству стихий. Отчаявшись самой найти ответ, Солониэль обратилась к другим богам.

Всевышний, Отец всех богов, был глух к ее просьбам. Или же его совсем не интересовала судьба мира, сотворенного одним из его ангелов? За все время существования Невендаара Всевышний почти никак не проявил себя в его жизни. Империя считала его своим богом-покровителем, множество храмов было возведено в его честь, но Солониэль знала, что все участие Всевышнего заключалось в том, что он посылал ангелов верующим в него людям, чтобы те защищали земли Империи.

Но не опустила своих рук Солониэль и воззвала к покровителю драконов - полубогу Дорагону. Она закрыла глаза, вновь призывая всю силу некогда созданных ей морей и океанов себе на помощь.

Перед ее внутренним взором раскинулись поля. Земля содрогнулась, и из ее тверди потянулись темные и густые леса, закрывая своими кронами небо. Окаменевшая почва то обваливалась, то поднималась, рождая пещеры и гроты. Сама Солониэль оказалась на небольшом возвышении, окруженная гигантскими трещинами. Прямо перед ней зиял своей непроглядной темнотой зев большой пещеры. Ее вход был оплетен гигантскими корнями дубов, чьи тяжелые ветки с крупными темно-зелеными листьями спускались почти до самой земли.